С 1 по 5 декабря в Ереване в 19-й раз прошел международный фестиваль женского кино “KIN” (“Женщина”), на котором показали 48 фильмов женщин-режиссеров из 17-ти стран. Юрий Михайлин поговорил с его основателем и директором Мариам Оганян - о том, зачем этот фестиваль нужен, свободе от идеологий и программе этого года.
- Как появился фестиваль “Кин”?
Когда я заканчивала школу, и возник вопрос выбора профессии, я сказала, что хочу стать режиссером. Все в семье начали меня отговаривать: “Это не женская профессия. У тебя нет таланта” и тому подобное. Я сказала: “Хорошо. Чего вы хотите?”, и в итоге пошла на прикладную математику. Я сделала большой жизненный крюк: закончив математику, два с половиной года проучилась на факультете общественных профессий Ереванского государственного университета, где мы занимались и любительским кино. Когда началась Перестройка, появилось много студий, в том числе в Ереване, и я пошла работать ассистентом режиссера документального кино. Когда у нас началась блокада и отключали свет, работать стало просто невозможно, и директор нашей студии потихоньку ее закрыл.
Потом я попала в аспирантуру по социологии, где занималась и гендерными исследованиями, что было мне очень близко, потому что ощущение дискриминации было у меня всегда. Там я сделала фильм “Гендерный анализ армянского кинематографа” - исследовательскую работу, в которой я смонтировала отрывки наиболее популярных армянских фильмов и дикторский текст, где анализировалась ситуация с образом и ролями женщины в армянском кино. Затем я сделала фильм “Армянская женщина и политика”, где рассматривала роль и положение женщин на протяжении трех республик: первой, которая образовалась после распада Российской империи; второй, советской; и третьей — уже независимой Армении.
“От монолога к диалогу или Гендерный анализ армянского кинематографа”
Когда я показывала эти фильмы разным кинокритикам, они говорили: “Посмотрите, что у нас творится. Тема женщин сейчас далеко не самая важная”. Но у нас всегда что-то творится, и всегда не очень хорошее. Я поняла, что эти фильмы останутся на задворках, и решила создать фестиваль женского кино, чтобы женщины-режиссеры могли показывать свои фильмы, встречаться, общаться, обсуждать, и, может быть, в чем-то друг другу помогать.
Первый фестиваль прошел в 2004 году в одном из старейших кинотеатров Еревана “Наири”, который сейчас почти не действует. На тот момент женщин-режиссеров было очень мало, и хотя программа сразу была международной, мы собирали фильмы за последние десять лет.
- В чем выражается дискриминация женщины в Армении?
Если вы посмотрите армянский кинематограф, наши игровые фильмы, там женщина — либо богиня-мать, либо сестра, которую нужно охранять, защищать, контролировать, либо жена, либо любовница. Эти четыре роли - и все. Женщины как личности, которая самостоятельно думает, что-то делает правильно, а что-то неправильно — ее нет.
У нас мужчины себя обособляют, ставят выше. Хотя парадокс в том, что в обществе очень много женщин: они везде работают, вовлечены во все сферы, но в смысле уважения к женщине как к личности — его не хватает. Элементарно: когда говорит мужчина — все слушают, когда говорит женщина — кто будет слушать? К мужчине-преподавателю относятся гораздо серьезнее, чем если преподаватель женщина. В обществе это все очень укоренилось. Если мальчик привык видеть дома мать, которая только готовит, стирает, а отец может еще на нее покричать — наверное, он не способен воспринять, что женщина может иметь другую роль.
Хотя общество очень разношерстно, и, естественно, бывает по-разному. У нас есть масса семей и прослоек, в которых все очень демократично и очень хорошо решается. Есть места, где все слушают, когда женщина говорит. И есть женщины, которые как-то себя поставили. И среди женщин тоже есть разные подходы, мнения. Но то, о чем я говорю — наверное, наиболее распространенные представления, стереотипы. Может быть, я не права и ошибаюсь.
- Какой вы видите миссию фестиваля?
Показать обществу, что женщины могут создавать произведения искусства. И это могут быть очень значительные фильмы. Многие считают, что женщина не может быть режиссером. Даже и сейчас под некоторыми постами о фестивале появляются комментарии: “Армянское кино — это кино мужчин, мужественное кино. Каким может быть фестиваль “Женщина””? Есть стереотип, что женщина никогда не дотянется до мужчины ни мозгами, ни характером, ни тем более талантом. Когда я читаю такие вещи, я понимаю, что нужно продолжать делать фестиваль.
Мы хотим, чтобы в обществе звучал женский голос, женское видение того, что происходит. Наверное, любое общество организовано так, что есть какие-то прослойки, низы, и не каждый человек имеет голос. Но вопрос еще в том, что этот голос говорит. Бывает, что у женщин есть голос, но они транслируют идеи мужского общества. Но ведь в обществе должны быть разные мнения, разные возможности проявления.
Мне кажется важным, чтобы люди смотрели, общались. Есть масса проблем, которые для мужчин, может быть, незначительны или не актуальны. А для женщин это серьезно, они о них говорят, и это помогает им как-то выживать, ориентироваться.
Наш фестиваль в некотором смысле также и социальный. У нас бесплатные показы, и приходит много людей в возрасте, которые не всегда могут пойти туда, где билет стоит денег.
Фестиваль также помогает молодым студенткам, девочкам, которые приходят на показы, обрести веру в себя. Когда ты видишь, что какая-то женщина где-то что-то сделала, а часто даже и в Армении, это воодушевляет. Ты понимаешь — если сделала она, смогу и я. И потом у нас на фестивале авторам уделяется больше внимания. Многие уже готовятся к фестивалю — знают, когда дедлайн, и стараются к нему сделать свой фильм, чтобы участвовать. Может быть, это наша самая большая заслуга.
- Но, может быть, выделение “женского” кино в особую категорию наоборот ведет к его исключению из общего пространства? И получается, что есть “нормальное” кино, и есть отдельное женское.
Такое ощущение может складываться. Часто многие говорят: “Вы сами себя заводите в какое-то гетто”. Но я с этим не согласна. В Армении есть и другие фестивали, тот же “Золотой абрикос”: пожалуйста — участвуйте во всех этих фестивалях. Но у вас есть дополнительная возможность участвовать еще и в нашем. Это дополнительный шанс показать свой фильм, если, может быть, он не прошел на другие фестивали, получить аудиторию и какой-то фидбек, общение. Я думаю, что это не мешает.
Мы с первых лет фестиваля приглашаем мужчин в жюри. У нас даже был год, когда все в жюри были мужчины и одна женщина, а в этом году — все женщины и один мужчина. У нас это не вызывает вопросов.
Однако пока есть предвзятое отношение к тому, что это фестиваль женский. Часто люди приходят со страхом: “Что это? Там феминизм? Против семьи? Против мужчин? Ой, нет”. Людям кажется, что у нас тут идет такая идеологическая промывка мозгов. Но потом они смотрят и говорят: “О! Оказывается, тут показывают нормальные фильмы”.
Я вообще стараюсь не показывать фильмы, которые имеют какую-то идеологическую направленность. Кино должно быть свободно от этого. Для нас самым важным является качество фильма. Есть масса фильмов-лозунгов, которые просто невозможно смотреть. Мы стараемся отбирать фильмы, которые представляют ценность именно как произведение искусства.
Трейлер кинофестиваля “Kin-2022”
- Как меняется фестиваль со временем?
Сегодня у нас уже есть какая-то своя аудитория. Наш фестиваль стал более популярен, и приходит больше хороших заявок — это имеет значение. И все-таки сегодня уже намного больше женщин-режиссеров, в том числе в Армении - в этом году у нас в конкурсной программе девять армянских фильмов и еще два - в гостевой. Так, по капельке, что-то происходит.
Посредством фестиваля мы стараемся также помогать молодым, начинающим режиссерам чему-то научиться. В этом году сделали лабораторию рукотворной анимации. Но хотя подавать заявки могли и мальчики, и девочки, почему-то желающих мужчин не оказалось, и получилось, что это опять женская лаборатория.
- В программе этого года фильмы армянских женщин-режиссеров, это, в основном, еще студенческое кино?
Да, это молодые режиссеры, которые учатся либо в магистратуре, либо недавно закончили. Хотя не все. Лилит Алтунян — уже профессиональный автор, ее фильм “Когда мне грустно” был на многих фестивалях, и у нас получил диплом.
- Какие вы видите главные тенденции и темы в программе этого года?
В этом году было целых пять фильмов на мужскую тематику. Это очень интересно. Ведь мужчины-режиссеры снимают фильмы, где героиней может быть женщина, и они полностью погружаются в мир женщины. А женщины больше снимают о своем. Но постепенно женщины приобретают некоторую уверенность, начинают выходить за рамки женского и говорить о мужском.
В программе этого года французская комедия Фанни Дюссар “Boner Blues”, испанский фильм “Эмоциональное воздействие” Инес Инес Пиньоле и Алекса Хафнера — серьезный разговор, где мы видим, что быть мужчиной не так уж легко, что мужчина проходит через массу трудностей, и его становление не бывает таким уж сладким. “Яблоня” Ольги Ажнакиной (специальный приз жюри) - про отца и сына. “Ярче ракеты” Лизы Тезневой — про мужчину, который собирается на войну. “Непереводимое” Алисы Хазановой — про писателя.
“Яблоня”, Ольга Ажнакина, Россия.
Если говорить об армянских фильмах, любопытно, что у нас получилось три фильма про уборщиц, что, конечно, печально. Это “Душа” Инессы Аванесовой, “Пересекая синее” Виктории Алексанян, и в гостевой программе был “Подметая Ереван” Наири Ахверди.
Мне очень нравится пакистанская “Песчаная буря” Симаб Гул, которая получила у нас главный приз. История такова, что девочка просто сняла на телефон, как она танцует, и отправила своему другу по переписке. Ничего плохого не сделала. Но этот невинный акт ее свободы вдруг начал нести какую-то опасность, шлейф сплетен. И ведь она же не вышла куда-то голая, ни с кем не переспала, не целовалась, она даже с ним не встретилась. Она всего лишь сняла себя танцующей, и это уже понесло волну, когда ей не осталось ничего, кроме как спрятаться под своей тканью, смешаться с толпой. Этот фильм очень тонко показывает давление общества, когда ты не можешь сказать, в чем именно дискриминация, но она во всем.
“Песчаная буря”, Симаб Гул, Пакистан.
Одной из главных тем фестиваля оказалась тема одиночества. И тема старости. В израильском фильме “Эстер и Мария” Шани Рот показан страх женщины потерять сиделку, где она уже готова растить ее ребенка, лишь бы не остаться одной. Или мексиканский “Проживая всю жизнь” Марлен Риос-Фарджат, который тоже получил диплом. Одна из членов жюри очень хорошо сказала, что ситуация в этом фильме очень типична для армянского общества. Фильм начинался так, что возникает ощущение, что муж умер — жена в трауре, не выходит из дома, ходит по комнатам и перебирает его вещи. А потом оказывается, что он просто ушел к другой женщине. Здесь очень типична и ситуация с ее дочерью, которая требует машину и чтобы та оставалась верной этому уже бывшему мужу. Это такой серьезный фильм про страх жить. Очень многие женщины в Армении тоже оказываются в такой ситуации. Может, кому-то фильм поможет из нее выйти. Мы же не видим себя со стороны, а когда смотрим что-то такое, то, может, начинаем об этом думать. Для меня как для женщины, которая входит в такой возрастной период, эти фильмы очень интересны. Хотя, думаю, страх старости есть у всех, как и есть страх немощности, когда человек уже не сможет жить полноценно, как до этого.
Трейлер фильма “Проживая всю жизнь” Марлен Риос-Фарджат, Мексика.
Датский “Кофейный клуб” Сесилии Силвест Карлсен — тоже о грустной старости. От этого фильма веет такой тоской. Думаешь: “Боже мой! Неужели все это меня тоже ждет?” Но хотя бы у них есть место, куда они могут пойти выпить кофе и поговорить друг с другом.
Мариам Оганян - режиссер документального кино, сценарист. Преподает в Ереванском Государственном Институте Театра и Кино. Член Союза Кинематографистов Армении. Автор фильмов "Про Шамирам" (2017), "Голубая фиалка" (2020), "Дом, который построила Цогик" (2020) и других.
Присоединяйтесь к нам в Telegram